[~ Sode no Shirayuki ~]

Ашисоги Джизо, неразборчивый писк "Крылышки, крылышки мои не тронь!" Н+

154 слова


Куротцучи Маюри грозно навис над несчастным созданием, лежащим на операционном столе. Точнее, операционный - это плохое определение, ведь скорее, это был стол для опытов, которыми ученый, отнюдь, не брезговал. Создание испуганно щурило огромные глазища и что-то неразборчиво пищало.
- Я - твой зампакто! Не смей! Не смей, а-а-а-а! - Ашисоги Джизо затрепыхалось. Маюри едко усмехнулся.
- Вот именно, ударение на слово "мой", а не на "зампакто". Думать надо было, перед тем, как меня бросать, - резонно заметил ученый, подставляя пробирку под вязкую жидкость, которая капала из раны на пухлой щеке Ашисоги. Набрав достаточное количество, Куротцучи отставил пробирку, и резво замахал скальпелем, зажатым в левой руке.
- А-а-а! Чокнут... Бан.. - пищало зампакто ученого, - Чертов Маюри! Крылышки, крылышки мои не тронь!
- Они-то мне и нужны, - с самым, что ни есть, злорадным выражением лица сообщил капитан двенадцатого отряда, - Что-то ты передергался. Нему! Принеси веревки для этого насекомого - оно мешает мне работать.

© исполнение

@темы: Однострочник, Я и мой хозяин-шинигами, Асисоги Дзизо|Ashisogi Jizou

---

Зима

[~ Sode no Shirayuki ~]

Название:Зима
Автор:Анджей
Бета: нет
Рейтинг:G
Пара или персонажи:Рукия, Содэ но Шираюки
Жанр:виньетка
Размер: --
Краткое содержание:
Дисклеймер (то есть отказ от прав): Кубо Титэ
Предупреждение:
Авторские примечания: написано на Зимний Bleach Festival

Между жизнью и смертью
все падает, падает снег...
© Танэда Сантока

Над Сейрейтеем гаснет закат, неохотно уступая права мягким декабрьским сумеркам. Впрочем, их бархат обманчив - воздух обжигает холодом легкие, рассекает кожу сотнями невидимых ледяных лезвий. А на небесах, должно быть, карнавал, от того они так щедры на пышные хлопья, летящие вниз. И, если запрокинуть голову и смотреть на пляску снежинок, то вскоре покажется, что ты - всего лишь одна из них. И вот уже нет ничего, кроме белого хоровода, выводящего свои узоры в безвременье...
Она смотрит и смотрит вверх, до тех пор, пока иней не начинает покрывать ресницы. Пальцы немеют, но лишь упрямее сжимают рукоять меча.

Она никогда не любила зиму...
Последние холода в Руконгае оказались тяжелым испытанием. Лачуга, в которой, словно стая беспризорных псов, прятались дети, почти не спасала от стужи. Пронизывающий ветер по-хозяйски гулял здесь, не давая возможности разжечь огонь, а не прекращавшиеся метели отнимали шансы на вылазки за едой.
Не удивительно, что к исходу декабря они с Ренджи остались одни. Две души, затерявшиеся в безысходной, казавшейся им вечной зиме...

Она встряхивает головой, отгоняя лишние сейчас воспоминания и давний страх перед стужей. Ладони крепче перехватывают рукоять катаны, в глазах - вызов. Она сильнее зимы. И зима, наконец, называет ей свое имя.
- Танцуй, Содэ но Шираюки! - впервые срывается с замерзших губ.
И длинная белая лента летит по ветру.
Звенит рассеченный снежным клинком воздух, и не остается иной зимы, кроме той, что заключена в ее занпакто. Внутри нее.
И этой зимы Рукия не боится.

@темы: Фанфик, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, G

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Кога/Мурамаса. "Ты у меня и так краше некуда"

87 слов.

Кога застал свой занпакто за пролистыванием какого-то глянцевого журнала. Он нервно сглотнул и, решительным шагом подойдя к Мурамасе, выхватил журнал и закинул его куда-то в угол.
- Зачем тебе эта ерунда и откуда ты вообще их берёшь?!
Мурамаса виновато посмотрел на хозяина и что-то невнятно пробормотал.
- Что? - уже мягче спросил Кога.
- Ты совсем внимания на меня не обращаешь, вот я и подумал... что если я стану... красивее, то ты... - опустив глаза в пол, покорно ответил занпакто, но так и не договорил.
Кога взял двумя пальцами подбородок Мурамасы и поднял его лицо к себе.
- Ты у меня и так краше некуда.
И пообещал себе, что будет больше времени уделять своему занпакто. А Мурамаса ничего себе не обещал. Он был рад неожиданной похвале и светился от счастья.

© исполнение

запись создана: 18.05.2012 в 15:26

@темы: Однострочник, Слеш (яой), Мурамаса|Muramasa

---

АВТОР: bchart

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

@темы: Фанарт, Я и мой хозяин-шинигами, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, deviantart_bchart

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Рукия. Страх перед собственным банкаем. Прерывать тренировки, опасаясь, что наконец достигнет его.



В ломкую, атласную, белую тишину вплетаются нити звуков. Музыка ветра, едва слышная, нарастает, ширится, поднимается над миром симфонией. Она прекрасна и холодна, она завораживает, она уводит за собой в снежные дали, откуда нет возврата. Только замерзнуть насмерть.
Лед хрустит под ногами, свет дробится в нем, острыми солнечными осколками брызжет во все стороны, а где-то впереди глухо воет надвигающийся буран. Он еще далеко, он еще не опасен, но рано или поздно он налетит, сметая музыку и свет, и от него не будет ни пощады, ни спасения. Снег залепит уши, набьется в рот, запорошит глаза, и не останется ничего, ничего в идеальном белом мире…
Рукия делает еще шаг – и останавливается. Полубессознательный танец замирает, острие меча не завершает выписываемую в воздухе окружность и опускается. Еще нет. Еще не сейчас.
- Прошу, госпожа! – хрустальными колокольчиками звенит внутри отчаянный голос Соде но Шираюки. – Совсем немного! Я слышу силу… вашу силу, госпожа…
Рукия делает вдох, осторожно, как реликвию, убирает оружие в ножны. Она тоже слышит.
Слышит в нежном голосе своего занпакто эхо неотвратимого, яростного бурана, от которого не будет ни спасения, ни пощады. Даже для нее самой.

©  Serenada

запись создана: 18.05.2012 в 15:38

@темы: Однострочник, Я и мой хозяин-шинигами, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki

---

АВТОР:washu-m

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

@темы: Фанарт, Я и мой хозяин-шинигами, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, deviantart_washu-m

---

Женщина в белом

[~ Sode no Shirayuki ~]

Название: Женщина в белом
Автор: Sode no Shirayuki
Бета: нет
Рейтинг:R
Пара или персонажи:Содэ но Шираюки, Ичиго
Жанр:Гет, Романтика, Ангст, Драма
Размер:Мини, 2 страницы
Краткое содержание:Тот, кто полюбит снег, не согласен на меньшее
Дисклеймер (то есть отказ от прав): Кубо Титэ
Предупреждение:OOC


Женщина в белом не может не нравиться мужчине. Фактически и абсолютно безоговорочно.
Рукия была его лучшим другом, а ее духовная катана возненавидела его от всей души с первого дня их знакомства. Это казалось временному шинигами странным и иногда даже вульгарным. Он не искал врагов, не терял друзей – чего же более? Влечения к куску металла? Желание стать ближе с катаной?
Ему девятнадцать, он уже сделал больше, чем кто-либо в тысячу лет, он хорош собой, он умен, у него большое, скрытое в танцующих облаках будущее – разве можно не любить такого главного героя? Глупая, глупая, Содэ но Шираюки, ледяная принцесса или как там тебя… Рыжий хватается за белую рукоять и обжигает руку от нерастворимой во льду неприязни, а может, и чего-то большего, как айсберг, как северные моря... Безоговорочно.

Когда высвобождается шикай – все замирает вокруг, приветствуя сам холод в ее обличье, застывая от ее красоты, от ее умиротворяющей силы, от ее величия. Рыжий шинигами понимает это по-своему – просто белоснежное кимоно оттеняет красоту ее рук, вызывающих грудей, томной походки. Женщина в белом – та же женщина, которая может готовить, спать, есть, тащить тебя в гости и купать ребенка, в чем разница? Он не постигает священого восхищения вокруг нее, он банально возбужден и разочарован ее поведением. Катана!
Медленно гаснущую улыбку Рукии он не ловит, на телефонные звонки от Орихимэ не отвечает, даже Бьякуя кажется ему просто идиотом, не больше. А вчера на экзамене ему снова достались десятичные логарифмы, она смотрит на меня. А старик Зангетсу не желает говорить со мной из-за того, что я не тренируюсь, она отворачивается. А завтра Юдзу и Карин нужно проводить в зоопарк, почему, черт тебя дери, ты так высоко сидишь, я же не вижу, на кого ты пялишься, дура?..

Тишина не кажется ему успокаивающей – никогда и не казалась, мама также снится по субботам, Кон такой же мерзкий и родной, а в голове селятся непрошенные мысли, у которых нет регистрации и таможенного контроля, которые вообще тут ни к месту, ледяные, холодные… Временный шинигами мечтает, чтобы Рукию отправили на далекую и долгую миссию, чтобы стать самим собой снова, чтобы помочь самому себе, чтобы убедиться, что она, вообще, кусок металла... А она снова проходит мимо него, провожаемая взглядами ничтожных офицеров и великого рыжего героя с одинаковым безумием в мыслях, с одинаковыми, банально, желаниями.

В женщину можно войти как в запой, не приходя в себя, не ощущая слабости или сытости – он пошел по извилистой дорожке, время от времени падая в пропасть отчаянья, слишком далеко от него ложилась на рукоять меча белоснежная рука, перевитая белоснежной лентой, он хмурится, когда ценитель сакуры с громким именем протягивает руку своей сестре. Бьякуя идиот, он никогда не осознает той пропасти, что расстилается между ним и всеми льдами этого мира, он слишком слаб, слишком жалок, лгун, неискренняя и такая розовая подделка. Фальшивка…
А у него темно-карие глаза, негасимое пламя на макушке, совершенные подвиги в прошлом, спокойное будущее в будущем, чего еще ему желать, когда в нем мир и сам Бог?..
Рукия его лучший друг, маленькая лесная космея в сонной дымке, замерзшая росинка на краю лепестка – она притягивает и греет, но не так, как, возможно, могла бы, как, возможно, обязана.

Спокойно шепотом прошептать белоснежной ленте на рукояти слова нежности – он не умеет и, черт дери, не хочет учиться. Ему бы просто осознать свою принадлежность не к толпе ее поклонников или воздыхателей, а тех немногих важных для нее людей. А зачем ему это нужно он узнает потом, на доле, если представится случай…
Мама в детстве никогда не рассказывала, как притягивают женщины в белом, может, и к лучшему?.. Испытать на себе все, как в первый раз, как в последний раз – это ощущение не продать, не подарить, не найти на припорошенной снегом дороге.
Целомудренно по-сволочному всегда плотно запахнутые края кимоно, надежный узел на поясе, идеально рассыпанные пряди – такая же напрочь закрытая ото всех душа, если она есть внутри этого тела. Ему стыдно признаться, что, если в долгих своих исканиях по ее телу он не найдет души, он не особо расстроится, может, даже будет по-своему счастлив, как опьяненный свободой заключенный, как свергнутый на теплую землю молодой и неопытный бог… Блуждать руками и языком по ее истории, изучая ее неприязнь к нему детально и тщательно – в конце концов героям тоже бывает девятнадцать, а женщинам так идет белый… Белоснежный…

А когда она, наконец, улыбнется ему, за окном обязательно будет идти снег. Или дождь. Разницы никакой. Главное, будет…
Женшины в белом не могут не нравиться мужчинам. И героям. И – посмотри же меня, глупая…

@темы: Гет, Фанфик, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, Мини, R

---

АВТОР: akemishimane

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

@темы: Косплей, Сэмбондзакура|Senbonzakura, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Маюри|Мурамаса|Ашисого Дзизо, AU. Маюри - браконьер-коллекционер, Мурамаса - защитник природы, Ашисоги Дзизо - охраняемая законом ядовитая бабочка

195 слов

Где-то в заповеднике для занпакто.
- Вот и все, мой мотылек ядовитенький! – Маюри широко улыбнулся и извлек из-под сачка Ашисоги Джизо.
- Ба… - пискнул тот и испуганно засверчал.
- Ба? – удивился Куроцучи, почесывая длинным ногтем свою добычу под подбородочком. – Боишься? Не нужно, мотылек мой редкий.
- Ба…
- Да, и мотылька мы посадим в эту замечательную баночку.
- Ба…
- Банкай! Ашисоги, сколько можно тебя учить? – Мурамаса появился из-за соседнего дерева, пафосно потрясая плакатом защитников занпакто.
- А это что за экземпляр? Другой подвид? – Маюри задумчиво потер подбородок. – Кроме пигментации вокруг глаз не вижу сходства…
- Смерть браконьерам! - Мурамаса сделал плавный жест рукой и…
(«Не иначе, как для демонстрации маникюра», - подумал Куроцучи. )
… и, выхватив меч, тут же ощутил укол в плечо. – Смерть браконьерам, - только и успел повторить он перед падением.
- Смерть, да смерть – всегда одно и то же! – капитан убрал шприц. - Я коллекционер. А дома у меня живет еще один такой же симпатичный мотылек. Будет у тебя подружка.
«А у меня возможность сделать планшет со всеми стадиями развития», - последнее Маюри решил не произносить вслух. Ядовитый как-никак.
- Ба… бабочка, - пролепетал Ашисоги Дзизо, очутившись в банке.

94 слова

- Что Вы намереваетесь сделать с этим редчайшим экземпляром тропической бабочки?
- О... Это интересный вопрос! Вероятно, препарирую для более детального изучения внутреннего строения... а потом, разумеется, включу в свою коллекцию. У меня, знаете ли, очень большая коллекция!
- Вот как! А то, что это редчайший, вымирающий экземпляр Вас не смущает?
- Смущает? Что Вы! Это меня...ммм...заводит, что ли?
- Вы извращенец и маниак! Я вынужден применить к Вам силу!
- Рискните, батенька, рискните...
А Ашисоги Дзидзо, тем временем, уже выпустил дозу яда, вполне достаточную для пяти человек и улетел по своим делам...

© исполнения

@темы: Однострочник, Мурамаса|Muramasa, Асисоги Дзизо|Ashisogi Jizou

---

Снег

[~ Sode no Shirayuki ~]

Название: Снег
Автор: Sode no Shirayuki
Бета: нет
Рейтинг:PG
Пара или персонажи:Соде но Шираюки, Кайен и Рукия мельком
Жанр:Гет, Ангст, Драма, Психология
Размер:Мини, 2 страницы
Краткое содержание:Тот, кто полюбит снег, не согласен на меньшее
Дисклеймер (то есть отказ от прав): Кубо Титэ
Предупреждение:


— Смотрите, Кайен-доно…

Смех ее поднялся высоко в самую лазурь неба, упал на ладони и рассыпался блестками. Он высокомерно думал, что сумеет сдержаться— не сумел, сломался на половине вздоха. Снежный смех, от него на секунду застыла фиолетовая жилка на запястье, широко распахнуло глаза простуженное небо, смеялась Рукия. Прямо перед ними стояла Она, что почти даже не удивляло уже, но завораживало до боли в висках. Мужчины – дети до самого конца, и, как ребенок, он был поражен и потерян навеки, всего лишь раз взглянув на нее с высоты собственного роста. Если бы Рукия не смеялась так громко… Слишком уж она радуется тому, что своей собственной силой вызвала сюда демона. Демоническую Ее. Она, наверное, счастлива.
Она, наверное, держит сейчас весь мир в своей ладони. Красивейший зампакто подчинен тебе настолько, что ты уже можешь даже не быть собой – не оценят, не простят.
Снежно-белая, хрупкая, аккуратная. Она казалась дьявольски пугающей, особенной, не такой, как ее хозяйка. Ничего схожего, голые различия, факты – дефиниции, разлады, длинные пальцы, голубые глаза. Господи, помоги выдержать ее взгляд, не сглотнуть судорожно, быть спокойным, черт тебя дери, не выдать сухости в мыслях и горле. Подать руку – значит, проиграть, промолчать – повести себя недостойно. А так хочется оказаться далеко отсюда, чтобы больше не чувствовать пристальные вульгарно-счастливый взгляд Рукии, ласкающий его спину и плечи. Просто потому что тут они не одни. Тут они и Она, а Она не одобрит ничего, в чем не участвует, это ясно.
Камешками рассыпались взгляды, он кидал их вниз, от досады топтал и все же они попадали на оборки белоснежного кимоно, на украшение в волосах, на волосы, волосы, глаза и волосы. Каждый шаг – дарует простым руконгайским травам чистое серебро, навеки успокаивает зеленые листья, бледные цветы, расцелованные солнцем. Смерть и сон – родные сестры, зима и лето – любящие враги. Бред в голове, бред из головы, она идет мимо, прочь от него и Рукии, в этот новый для нее мир, которому не хватает холода, спокойствия, сна. Демоническая Она меняет Его собственный мир одним движением руки, едва появившись, уже возненавидев. Он любит женщин, но отказывается верить в таких красивых и ненастоящих, непохожих ни на одну стонушую, кричащую, поющую, молчащую, разбитую, любимую, ненавидимую. Особенно особенна, непредвиденно желанна. Катана.

Помнится, на берегу моря, где он давал клятву верности Мияко, был шторм, небо разорвалось на части, разрыдавшись снегом, пеной осыпав убор невесты, как будто укоряя его в неверности. Он грешил на самого себя, хроническую усталость и одиночество, ощущение недосказанности в самом себе, просто страх. Сейчас он думал, что всегда видел в небесном гневе Ее. Мокрый песок никогда не был мил ни жене, ни тем немногим другим, с кого он срывал кимоно или поцелуй, даже Рукия, не смеялась ветру, не ловила снежинки губами, не рассыпалась тысячами осколков в его руках. Даже Рукия, идеальная луна под туманной занавеской, лесная космея в застывших росинках, стебель бамбука по ветру, пустой и громкий. Ощутимый, как смерть, но не любимый, как она. А море еще не оплакано, море зовет иногда к себе тех, кто тоскует, мечтает, любит. Не их. Никогда больше.

Трепет ее гладких прядей на ветру. Она редко вступает в беседу, редко зовет его по имени. Старается не показываться на глаза – и оттого, еще более желанна для него. Уставший от пыльных бурь и грязных дождей, он хочет окунуть ладони в первый снег, но боится напугать ее. Потому сотни миллионов секунд пролетают мимо нее, мимо него, в волосы и сердце Рукии. Рукия не замечает или не хочет ничего замечать. Ее не учили деликатности, грубая ее искренность даже уже не ранит – царапает свежий шрам. Он молча гладит ее по головке, жалеет ее молодость и не может заставить себя любить ее. Рукия, Рукия, глупая девочка, беги от меня прочь, пока я не сломал твой пустой бамбук, не пустил его звуки и запахи по ветру, не опустил на самого себя черное проклятье.

Демоническая и заветная женщина на расстоянии руки – доверься первобытному инстинкту, иди и бери то, что знакомо и необходимо тебе, забудь, забудь, прости самого себя. Очередной карточный руконгайский рай рассыпается красными звездами на пустой ее ладони, где он ищет воображаемую бриллиантовую соринку всякий раз мимо, прочь, в пустоту, вниз по сердцу. Хоть бы один ее одобряющий взгляд, одно касание – демоническая женщина, демоническая женщина… Ночь сменяется днем, сон покидает его комнату, играет рисовыми шариками, шелестит седзи. Вместо сна ему мерещится живой снег в углах и мертвая женщина у ног. Больно, тревожно, холодно, и только Мийяко, проснувшись в полночь и не найдя мужа рядом, до утра сидит в дальних покоях, закрыв глаза, не вдумываясь в смысл слов, оборванных, как и ее семейная жизнь. Неведением латает поспешно новые дыры, пока душа сверкает через старые, снова и снова ловя его взгляд не на себе, не на любой другой женщине, просто так, на снегу…
Вырываешься на грунт, к побережью, чтобы забыть хотя бы на сутки об этой боли – не отпускает. Красивые тени от костра на руки, лицо и собранные в глупой детской радости ракушки. Пахнет ли свежестью, солью, свободой – ему все равно. Во всем этом лишь временное облегчение, гаснет крик в глубине сердца, смолкает негромкая песня на губах. Cнова. Все снова и начисто. И нет возможностей потерять ее из виду. Всюду она. Будь проклята…

Рукия ведет ее за собой, не ведая, что она сама ведома ею. Однажды белая катана будет занесена над темной головой. Глядя вслед счастливому надломленному бамбуку, он мечтает так и не застать сей миг. А наполненные снегом его глаза снова тянутся к молочному небу, в котором миллионы лет блестит и гаснет ее созвездие. Смеется девочка. Падает снег.
— Смотри, Глотеннерия…

@темы: Гет, Фанфик, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, PG

---

АВТОР: 蒼辻

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

запись создана: 18.05.2012 в 11:53

@темы: Фанарт, Я и мой хозяин-шинигами, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, pixiv_id_1004668

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Согье но котовари, Рюинджинджакка, Катен Къекотсу, Сенбонзакура, обсуждение хозяев

104 слова


Сенбонсакура чувствовал себя лишним на этом странном собрании занпакто. Согье но Котовари в один голос жаловались, что они до сих пор маленькие дети и это всё оттого, что с их хозяином обращаются как с ребёнком. И что его болезненность вовсе не повод так к нему относиться. А Катен Къекотсу отвечала, что ему ещё повезло. Её-то хозяин так много пьёт, что его лейтенант постоянно пилит его. А Катен поиграть любит. Только вот Шунсуй постоянно забывает об этом.
Рюуджинджакка молчал, но все видели и в его глазах недовольство хозяином. За тысячу-то лет явно обиды успели накопиться. Но он, как и сам Ямамото, не болтал попусту и был довольно строг, в том числе и к себе.
А Кагеоши любил и уважал своего шинигами. И за те короткие десятилетия, что они знакомы, он просто не успел накопить претензий. Разве что...
- А Бьякуя-сама храпит иногда. Уснуть невозможно.
Старожилы смотрят на Сенбонсакуру вполне понимающе.

© исполнение

запись создана: 18.05.2012 в 13:16

@темы: Однострочник, Сэмбондзакура|Senbonzakura, Катэн Кёкоцу|Katen Kyoukotsu, Согё но Котовари|Sogyo no Kotowari, Рюдзин Дзякка|Ryuujin Jakka

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Шинсо/Вабиске, "- Какой смешной"

107 слов


Была ночь. Два духовных меча в пустой комнате аккуратно лежали на своих подставках.
– Вабиске?
– …
– Я знаю. Ты не любишь моего хозяина.
– …
– И ты не любишь, когда твой хозяин с ним.
– …
– И меня ты тоже не любишь, да, Вабиске?
– …
В тишине комнаты явственно прозвучал скучающий вздох.
– Ну, Вабиииске, ну ответь что-нибудь!
– Не люблю.
– А почему-у? – радостно поинтересовался Шинсо.
– Ты болтлив.
С этими словами мрачный дух меча, тихо позвякивая цепями, покинул клинок и комнату.
"- Какой смешной, – с улыбкой подумал Шинсо. – Интересно, он и с хозяином так молчалив? Надо будет спросить…"
Но случая не представилось. После той ночи гордый молчун Вабиске перекочевал в постель своего хозяина.

© исполнение

запись создана: 18.05.2012 в 13:21

@темы: Однострочник, Вабисукэ|Wabisuke, Синсо|Shinso

---

АВТОР: Wogue

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

запись создана: 18.05.2012 в 12:12

@темы: Фанарт, Дзабимару|Zabimaru, Кадзэсини|Kazeshini, Согё но Котовари|Sogyo no Kotowari, deviantart_wogue, Вабисукэ|Wabisuke, Рури ро Кудзяку|Ruri'iro Kujaku

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Урахара/Орихиме, Бенихиме. "Теперь она твоя принцесса?"

26 слов




- Теперь она твоя принцесса?
Урахара не может сдержать усмешки. До чего же она гордая, его Бенихиме.
- Моя принцесса - это ты. Она- моя женщина.
© исполнение

@темы: Однострочник, Бэнихимэ|Benihime

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Соде но Шираюки/Бенихиме. dark "Красное с белым... смотрится дивно"


Пейринг отзеркален. 247 слов


"Алая принцесса"

Кровь на снегу всегда вызывала у неё смешанное чувства ужаса и восторга.
Когда землю покрывает льдистая кровяная корка, пронизанная сетью трещин-капилляров – это прекрасно.
Когда на снегу больше не остаётся белого, что означает близкий конец, – это пьяняще. Острое, тяжёлое чувство, опасное в своей безудержной эйфории.
Волнующе смотреть на того, чья одежда постепенно наполняется алым. Поистине волшебное превращение – смещая грань между жизнью и смертью, становиться чем-то другим, отличным от себя прежнего. И вдвойне занятнее наблюдать, когда этим кем-то становятся по твоей вине.
Танец Соде-но-Шираюки прерван грубо и умело – всего лишь одним чётким ударом под рёбра, и весь стремительный натиск льда обрывается, растворяясь в морозном воздухе, когда занпакто молча оседает на землю. А Бенихиме смотрит голодно и жадно: она давно не видела столько тоски и обречённости в глазах противника, она давно не видела, как белое становится красным. Она наслаждается этим.
Приложить палец к губам, заставляя замолчать, схватить за руку, вздёргивая на ноги. Смеяться и волочить её за собой, заломив руки за спину – такие прекрасные, белые, тонкие. И утешать, когда на белоснежной коже расцветают узоры цвета артериальной крови. Шептать в её приоткрытый, красиво очерченный ротик:
- Убей меня, если так этого хочешь. – Точнее, попробуй убить. Зная, что не сделает.
Соде-но-Шираюки починяется кротко и безропотно – как и положено красивой, но сломанной кукле. Интересно, что бы сказала малышка Рукия, узнай она, где сейчас её верная защитница. А ещё лучше – почему она позволяет вести себя той, другой.
- Красное с белым... смотрится дивно.
Танцуя под тающим прямо на глазах снегом, Бенихиме смеётся. Она счастлива.

© исполнение

@темы: Однострочник, Соде но Шираюки|Sode no Shirayuki, Бэнихимэ|Benihime, Фемслеш (юри)

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Вабиске, Кира. Ночные кошмары.

127 слов.


Когда тебе снятся кошмары, все, что я могу - быть рядом. Вглядываться в твое лицо, не смея прикоснуться. Я знаю, что тебе снится. Та война. Я знаю - ты сильный, ты многое можешь вынести. Воспоминания тоже. Но если бы я только мог забрать себе этот груз - не задумался бы ни на секунду. Но все, что я могу - быть рядом. Слушать твои тихие вскрики, смотреть, как ты вцепляешься в одеяло. Осознавать, что могу защитить тебя от любых врагов - а от обычных снов защитить не в силах.
- Изуру... - не выдерживаю, опускаюсь на колени. Дотрагиваюсь до твоего лба - снова горячий. Отпускаю реяцу. - Прости меня, Изуру...
Чувствуешь, как потяжелел воздух? Знаю, теперь тебе трудно дышать. Но кошмары скоро уйдут - у тебя просто не хватит сил видеть сны. Уже которую ночь подряд. Прости, Изуру...

© исполнение

@темы: Однострочник, Вабисукэ|Wabisuke

---

[~ Sode no Shirayuki ~]

Тобиуме/Хинамори. "От кого ты хотела сбежать?" Обвивать вокруг шеи бубенцы.

112 слов


Только бы успеть, только бы… Но уже послышался за спиной мелодичный перезвон, а мгновение спустя вокруг шеи беглянки обвились широкие ленты, заканчивающиеся бубенцами.
- От кого ты хотела сбежать? – насмешливый шёпот щекотал ухо застигнутой врасплох жертвы. Тобиуме легонько коснулась узкой ладошкой плеча хозяйки. – Ты проиграла.
- Но это не честно! – по голосу Момо можно легко догадаться, что она обижена. – Ты использовала свои способности, а это не по правилам.
- Всё в порядке, Хинамори, - откликнулась Рангику с высоты облюбованной крыши. – Наши способности – часть нас самих, так что теперь твоя очередь водить.
Лейтенант несколько секунд что-то обдумывала, потом кивнула, нехорошо прищурив глаза.
- Как скажете, Рангику-сан. В таком случае… Бакудо но ичи: сай!
© исполнение

@темы: Однострочник, Тобиумэ|Tobiume

---

АВТОР: feroz

[~ Sode no Shirayuki ~]

© сайт автора

@темы: Фанарт, Мурамаса|Muramasa, Согё но Котовари|Sogyo no Kotowari, Я и мой хозяин-шинигами, pixiv_id_714849

---

Как приручить зверя (эпилог)

[~ Sode no Shirayuki ~]

Название:Как приручить зверя
Автор:Relojero
Бета:Jimmlie
Рейтинг:NC-17
Пара или персонажи:Шухей/Казешини
Жанр:Слэш (яой), Ангст, Экшн (action), Психология
Размер:Миди, 51 страница
Краткое содержание:Казешини терроризирует чуть ли не всё Сообщество Душ, круша и разрушая всё на своём пути. От маленьких пакостей до больших бед это безбашенное зампакто не знает границ. Чтобы раз и навсегда взять под контроль это существо, Шухею и его друзьям придётся очень сильно постараться, ведь кто знает, на что способен сорвиголова.
Дисклеймер (то есть отказ от прав): Кубо Титэ
Предупреждение:OOC, Нецензурная лексика, ОЖП


Эпилог

В конце этой весёлой недельки в казармы девятого отряда снова явились жители Руконгая и Сейретея, однако на их лицах уже не была та самая первоначальная негативная маска, что присутствовала в первый день их знакомства. Все до единого, увидев черноволосого парня, радостно кричали, бодро хлопали брюнета по плечу и спине. Не остались в стороне и девушки, которые вопили при виде этого красавца в форме шинигами и тянулись к нему, чтобы оставить на нём благодарственный поцелуй. Такая шумиха не насторожила Шухея, а только дала ему понять, что схватка с собственным материализированным оружием окончена. Он победил Казешини, а значит, его кабинет не наполнят качественными удобрениями и не разберут по кирпичикам казармы девятого отряда. А жаль, лучше бы разобрали и засыпали…
После того «инцидента» в лесу Шухей, вместо того чтобы напиваться в сакэ-баре или осложнить себя на целый день бумажной работой, он предпочёл сон. Очередной весёленький день с его участием не принёс ему желаемого. Только одно разочарование, не больше. Ему не удалось приручить зверя. Да, не удалось этого сделать. Зато удалось сделать кое-что другое – заняться со своим занпакто сексом. Да и не в доме, а прямо в лесу. Во даёт! А впрочем, в тот день его это меньше всего волновало. Что сделано, то сделано, и надо просто жить с этим дальше, не зацикливаясь на этом. Нет, может, поначалу им двоим и было неприятно, но потом что-то у них одновременно щёлкнуло в голове, и вместо неприязни они получали какое-то наслаждение от ласки. Но если детально не вспоминать прошлое, то всё-таки Шухей был доволен только в одном: у него и Казешини появилась тайна, которую вряд ли кто из них двоих осмелится поведать друзьям или всему миру. Хоть что-то, а наконец-то их связывало вместе.

В середине недели Шухей не без особого ему энтузиазма заполнял бумаги, ставя подписи в правом нижнем углу и сортируя исписанные цифрами листки в одну общую пачку. Уже давным-давно не было слышно вестей о том, как сорвиголова терроризирует окружающих и пугает детей, строя им страшные рожицы. Первоначально он предполагал, что только на один день он даст передышку жителям Сообщества Душ и снова примется за своё. Однако реальность не оправдала надежд шинигами, и всё до сих пор продолжало жить в целости и сохранности. Странно для Казешини ничего не делать, это на него даже не походило. А если с ним что-то случилось? Хисаги только самому себе усмехнулся. Чтобы Казешини попал в беду! Да на него должны были меносы напасть одновременно, да и то, вероятность того, что сорвиголова останется в проигрыше, равнялась нулю. Это как аксиома – не поддерживалась доказательству, это просто надо знать.
Вдруг из ниоткуда послышался шум за дверью. Шухей поднял голову, отрываясь от заполнения бумаг, и прислушался к тому, что творилось за пределами этой комнаты. Ничего. «Показалось» - подумал про себя брюнет и продолжил работать. Но тут опять возник шум, только на этот раз он был длиннее всего на две секунды. Нахмурив брови, Хисаги глядел на входную дверь, ожидая внезапно ворвавшегося незнакомца, что играет с ним в такую игру. Снова молчание. Покачав головой, парень только-только окунул кисточку в чернила, и, как назло, в эту самую секунду к нему в кабинет с грохотом ворвался один из шинигами. Хисаги от неожиданности резко взмахнул кисточкой вверх, опрокидывая чернила на свои бумаги. Чёрная жидкость медленно текла вниз белого листка, и Шухей обречённо наблюдал за тем, как часовая работа над одним документом идёт насмарку.
- Хисаги-фукутайчо! Хисаги-фукутайчо! – запаниковав, говорил шинигами.
Вздохнув, брюнет посмотрел на подчинённого и тут же узнал его. Это был тот самый шинигами, которого фукутайчо девятого отряда подслушивал ещё на прошлой неделе.
- Что-то случилось? – ровным голосом спросил черноволосый.
- Беда, Хисаги-фукутайчо, беда! К нам в казармы явился чёрт!
- Чёрт? – переспросил начальник.
- Да! Самый настоящий чёрт! Такой высокий, смеётся и размахивает оружием направо и налево!..
Рука, державшая кисточку, сомкнулась, и несчастный предмет из дерева начал медленно похрустывать в руке Хисаги. Мало того, что его отвлекли от работы, так ещё уверяют его в том, что у них в казарме объявилось мифическое существо. И вот как тут не разозлиться на своих подчинённых?
- Я надеюсь, вы от чёрта избавились?
- Ну… не совсем… многие на него накладывают бакудо и лезут в ближний бой, но этот чёрт такая изворотливая тварь. И успеет отклониться и дать отпор моим друзьям.
В качестве подтверждений за дверью усилились шум и чей-то крик.
- Но это ещё что… есть что похуже…
- Правда? – непонимающе спросил Хисаги. – Что же это?
- Этот чёрт… ну… как бы вам сказать…
- Говори прямо.
- В общем, Хисаги-фукутайчо… этот чёрт говорил, что Вы… нетрадиционной ориентации и вас тянет к мужчинам.
Кисточка, что доживала свои последние секунды жизни, наконец сломалась в руках фукутайчо. Половинка от неё сразу упала на пол, а вторая оставалась в руке. «Теперь понятно, что это за чёрт» - пронеслось в голове черноволосого шинигами. Вскочив со стула, Шухей посмотрел на шинигами сердитым взглядом и скомандовал:
- Нападайте на него с верёвками. Пусть те, кто хорошо использует бакудо, не жалеют сил и энергии. Приведите его ко мне, как только он успокоится.
- Х-хисаги-фукутайчо…
- Быстро! – поторопил парень подчинённого, отчего тот кивнул в знак понимания, развернулся и удалился из комнаты.
- Ну, Казешини… - только и произнёс вслух брюнет, помещая тупые и острые предметы в шкаф.
Как и следовало ожидать, девятый отряд с успехом справился со своей задачей. Связав и наколдовав на «чёрта» несколько бакудо сразу, они понесли его на расправу своему фукутайчо. По словам того самого парня, Хисаги был рассержен, а значит, врагу оставалось только трепетать, чтобы отделался только словами. Но Казешини и не намеревался отделаться простым выговором. Он вовсю орал, смеялся и говорил с сарказмом с каждым шинигами, что волокли его на встречу. Как только бравые парни ворвались с завязанным «чёртом» по рукам и ногам к Хисаги, Шухей кивком головы подал знак своим, чтобы те отпустили его. Отпустив пленника, они лицезрели, как сорвиголова извивался и пытался сделать всё возможное, лишь бы избавиться от верёвок и связующих его заклинаний. Вокруг все начали смеяться над пойманным зверем, и только Шухей не улыбался этому. Ему это смешным не казалось вовсе.
- Все за дверь, работать! – скомандовал Хисаги, и шинигами, произнеся хором:
- Да, Хисаги-фукутайчо, - вышли, оставляя это создание и их начальника наедине. Когда шаги за комнатой стихли, Шухей посмотрел на внезапно замолчавшего Казешини и покачал головой.
- Ками… тебе правда нравится так вызывающе появляться? – спросил Хисаги, подходя к сорвиголове и снимая с него заклинания.
- А что тут плохого? По-твоему, постучать в дверь и с улыбкой на лице сказать: «Порву всех на хрен!» куда лучше?
- Лучше, не лучше, а хоть какое-то сохранение чужого имущества и нервов.
- Скажешь тоже!
- Заткнись и не ори так. – Коротко сказал Шухей, освободив своё занпакто из бакудо.
- Эй, а верёвки? – поинтересовался Казешини.
- Обойдёшься, - ответил Хисаги и, приподнимая сорвиголову, уложил его на диван. Сам же сел напротив и стал сосредоточенно глядеть на внезапно появившегося гостя.
- Не смотри на меня так.
- А то что – накинешься на меня с кусаригамами и будешь мне угрожать? – ехидно спросил парень, изображая на лице улыбку.
- Не смешно!
- А по мне, так шутка века.
Казешини прорычал, обнажая свои клыки.
- Думаешь, раз я связан, то надо мной издеваться можно? А ты возьми да и освободи меня – посмотрим, как ты запоёшь!
- Больно надо мне устраивать капитальный ремонт в кабинете с последствиями.
- Трусишь? – гордо спросил зверь.
- Нет, просто не вижу в этом смысла. Вот и всё.
- Ха! Смысла он в драке не видит. А я вижу!
Немного подумав, Шухей спросил:
- Расквитаться хочешь?
- Что ты… изрубить тебя на мелкие кусочки и раздать собакам на еду.
Парень усмехнулся.
- Мда… - только и сказал Шухей, вздохнув с облегчением и посмотрев на свой рабочий стол. Ещё минуту назад он был завален бумагами, а теперь – чист и белоснежен. Хозяин и его занпакто недолго молчали, думая о чём-то своём. Казешини уже привык сидеть связанным, поэтому он только поелозил на месте, чтобы удобнее было сидеть. Шухей прикрыл глаза и думал над тем, как поступить со связанным сорвиголовой: отпустить его или всё-таки уничтожить и больше не восстанавливать? Молчание нарушил «чёрт».
- Уж не знаю, о чём ты думаешь, - спокойно начал говорить Казешини, посматривая на татуировку Шухея, – но тебе я скажу одно, Шухей.
- Очередной сарказм или шутку ниже плинтуса не принимаю, - предупредил парень, заинтересовавшись в словах материализованного оружия.
- Я не об этом, придурок… я о том, что было в лесу…
От услышанного Шухей немного удивился. Внезапный оборот событий!
- Всё то время, что ты… меня ублажал… В твоих действиях я не разглядел сожаления и сомнения по поводу того, правильно ли ты поступил или нет. Ты делал все эти извращённые вещи с такой уверенностью и настойчивостью, словно… словно хотел меня вернуть себе.
Шухей кое-как понял его слова, однако в скрытый смысл фразы он начал понемногу понимать.
- И что ты хочешь этим сказать?
Казешини ухмыльнулся и улыбнулся, не показывая свои зубы.
- Я хочу сказать, что именно тогда, когда ты вытворял все эти вещи без тени сомнений и неуверенности в себе, я увидел в тебе настоящего хозяина.
- Что? – не сдерживая удивления, спросил Хисаги, округляя глаза
- Ты всё правильно расслышал, Шухей… вспомни те времена, когда ты боялся позвать меня на помощь. Вспомни то время, когда одно только имя заставляло тебя впадать в ступор и придумывать отмазки, лишь бы не видеться со мною. Вспомни, как тебе снились кошмары, связанные со мной, Шухей… вспомнил?
Парень действительно вспомнил. Вспомнил всё то, что перечислило его занпакто. Во всех тех действиях, что он совершал, виднелся страх. Страх хоть на минуту увидеться с необузданной силой и с тем, кто готов преподнести ему. Страх, что жил в нём целую вечность, пока не пришло то время, когда помощь зверя была просто необходима. Страх за те невинные жизни, которые могли пострадать из-за него. Всё это Шухей когда-то испытал на себе и пережил. Пережил то, что никому такого не посоветует. Да, он стал сильным и теперь был способен поступать так, как хотел он сам, а не по правилам, которыми он жил. Которые он соблюдал.
- Вспомнил… - низким голосом ответил Хисаги.
- И ты всё это преодолевал… признаться, я ещё в самом начале нашего знакомства был уверен в том, что ты слабак и слабовольный парень, которому по дури вручили абсолютно не ту силу. Тебе бы подошли Тобиуме или Вабиске, раз на то пошло!.. Но стоило мне увидеть в тебе внутренний стержень. Стоило мне увидеть, как ты с большим усилием над собой преодолевал все трудности и преграды, что стояли на твоём пути, то я понял, что слегка недооценил тебя. Слегка.
Шухей перестал изображать удивление и взглянул на Казешини своим привычным взглядом.
- Тогда скажи мне, - с паузой начал говорить Хисаги. – Раз ты говоришь, что видел во мне какой-то стержень, то почему ты стал сопротивляться? Почему ты, вместо того чтобы помочь, мне пошёл против меня?
Казешини, чтобы ответить на этот вопрос, наклонился вперёд, а за ним и брюнет. Больно важно было услышать то, что сейчас ответит ему чёрно-красный парень.
- Потому что помимо силы, что была внутри тебя, тебе нужна была только одна вещь, способная сделать тебя не только сильным, но и, возможно, тайчо всего отряда.
- И что же это?
Улыбка во все зубы озарила лицо занпакто.
- Смелость. Простая человеческая смелость быть таким.
Довольный собой Казешини откинулся на спинку дивана и принялся смотреть на ошарашенное лицо своего хозяина. Застывший на месте Хисаги не верил в слова занпакто.
- Какая ещё к чёрту смелость? Она у меня была всегда! – возмутился Шухей.
- Была, не спорю… но так редко, что я быстро забывал о том, что она находилась, – спокойным тоном ответило существо, искоса поглядывая на реакцию парня.
- Казешини! Сейчас не до шуток.
- А я и не шучу, Шухей. Ты был трусом, так им и остался. Ну да, ты сражался со мною и одерживал победу, это так. Однако и дня не проходило, и я возвращался к жизни целым и невредимым. Даже здесь проявился страх. Ты боялся потерять меня, потерять то время, что ты потратил на тренировки, а главное, потерять ту силу, что была дана тебе.
Шухей мог в любую секунду накинуться на него, забыв, что он связан по рукам и ногам, лишь бы прекратить слышать всё то, что так «красиво» описывал Казешини. Но, совладев с внутренним гневом, он откинул эту мысль. Разве на человека с кулаками, если он говорит правду? Разве стоит всячески отвергать слова, способные донести до человека истину? Нет, так поступать нельзя. Хоть Казешини и пытается всячески достать своего хозяина своими выходками и поведением, но это не значит, что он такой непослушный и буйный всегда. Быть может, даже он способен донести до человека правду. Горькую, но всё же правду, которая могла бы изменить чью-то жизнь. Понимая это, он посмотрел на Казешини совершенно другим взглядом.
- Ты всё ещё ненавидишь меня за это? – спросил Шухей.
- Самую малость, - признался Казешини, изображая невинность. – Однако теперь, когда ты знаешь о том, где твоя слабость, то ты должен над ней работать, не покладая рук, правильно?
- Допустим… и что ты предлагаешь?
И вот тут начиналось самое интересное. То, к чему вёл всё это время Казешини. С самодовольной улыбкой на лице он продолжил:
- Я знаю, что всю ту неделю, когда тебя не было, ты подсылал ко мне занпакто своих друзей и всячески пытался вернуть меня. Настойчивость, что сказать, уважаю в тебе. Уже признак того, что в тебе нет страха, и ты готов вернуть меня любыми другими способами. Поэтому я, Казешини, готов вернуться к своему истинному хозяину, Хисаги Шухею. Служить ему верой и правдой, чтить законы Готея-13 и не причинять никому вред, кроме врагов моего друга, то есть тебя.
С такой вот преувеличенной игрой Казешини безо всякой противности к своим словам, дал понять брюнету, что теперь он полностью в его распоряжении.
Фукутайчо девятого отряда не знал, что и сказать. Внутри него перемешались два чувства: радость и удивление. Радость, что ему всё-таки удалось каким-то чудом приручить зверя. Удивление, что он обо всём догадался. Пускай не сразу, но догадался. Поэтому он слегка улыбнулся и, наклонившись к Казешини, развязал ему руки и ноги. Но на этом ещё не всё закончилось.
- Спасибо, что развязал, но… почему? – спросил зверь.
- Скажем так: это тебе моя благодарность за то, что сумел не только указать мне на ошибки, но и дать понять, почему именно так, а не иначе. Однако я хочу услышать требования, которые ты специально припрятал напоследок.
Хитрая и в то же время довольная улыбка заиграла на лице безумца.
- Всего два.
- И каких же?
Выпрямившись, Казешини ответил:
- Первое – это ты. Я хочу, чтобы с этого дня ты перестал испытывать страх во время сражения. Сражаешься, так сражайся до победного. Никаких сомнений, к чёрту неуверенность и прочие замашки. Ты – мой хозяин, а мой хозяин должен быть суров и справедлив только на поле боя или во время битвы, нигде иначе. Понял, Шухей?
- Понял… а второе?
Казешини наклонился к Шухею и прошептал на ухо:
- Я хочу, чтобы во время тренировок ты наконец-таки изучил банкай.
А вот этого Хисаги ожидал меньше всего.
Банкай. Сколько раз он слышал это слово от других людей, но никогда не был с ним знаком. Да, это вторая форма занпакто, но требуются долгие и упорные тренировки, чтобы овладеть ею. Но тут дело не в этом: Шухей был готов целый год или два посвятить этому дело. Дело в Казешини. Если он получит эту силу, этот источник власти и огромнейшей силы, то не станет ли этот прохвост и хитрец снова разрушать окружающий мир? А главное, не станет ли он действительно опасным противником Готея-13?
- А где гарантия, что если я овладею банкаем, ты не только сохранишь перемирие, но и не будешь нападать на людей и разрушать здания? – спросил Шухей, употребляя специально слово «перемирие». Рано ещё было говорить о мире с существом хитрее лиса.
- Если я нарушу своё слово, - улыбка не исчезла с лица Казешини, - тогда моя задница вся в твоём распоряжении.
- Вот как? – с ехидством спросил Хисаги. – Ты готов пойти на такие жертвы ради банкая?
- А мне есть, что терять?
На этот вопрос Шухей не ответил и предпочёл немой ответ. Казешини виднее.
- Ну, а ты? Что будет, если ты не сдержишь своё слово?
- Ты сомневаешься в собственном хозяине?
- Нет, и в мыслях не было… просто интересно, что будет, если ты сдашься раньше?
Взгляд Шухея посуровел.
- Просто поверь мне.
Казешини развёл руками.
- Как скажешь, хозяин.
Они немного посмотрели друг на друга сосредоточенным взглядом, и только потом встали друг напротив друга, протянули руки и пожали их. Перемирие между хозяином и его бешеным занпакто было заключено. Этот бесконечный круг вражды был лишь временно приостановлен. А быть может, и навсегда. Ведь никто не знает, что ожидает эту парочку впереди…
- Кстати, а как ты догадался, что это я всё подстроил? – вспомнив об этом, спросил Шухей.
- Что подстроил?
- Ну… подослал к тебе занпакто друзей. И всё такое?
- Ах, это… только что.
- Что? – непонимающе посмотрел Шухей на Казешини.
- Ты только что сам сказал, что ты подослал их ко мне. Я просто об этом не задумывался, вот и всё.
- Стоп. Ты мне нагло врёшь, негодник, – возмутился парень.
- Вру? Тебе врать опасно – можешь на месте повалить и соблазнить! – ехидно проговорило занпакто.
- Казешини!
- Я тебе правду говорю, повторяю для глухих.
- Ага, как же, так я тебе и поверил.
- Не веришь, ну и не надо.
- Я не отстану! Я выясню правду.
- Ага… не сомневаюсь, каким методом ты это узнаешь…
- Казешини!

@темы: Фанфик, Слеш (яой), Кадзэсини|Kazeshini, Я и мой хозяин-шинигами, Миди, NC